Вестник гражданского общества

Директор ФСБ России Александр Бортников
 

«ФСБ расставляет акценты» - так озаглавлено интервью Директора Федеральной службы безопасности Российской Федерации Александра Бортникова, опубликованное в  «Российской Газете» 19 декабря 2017 г., как раз накануне Дня работника органов безопасности.

Предлагаю сравнить акценты, которые расставил в «Российской газете» Директор ФСБ Бортников, с известными нам историческими фактами и документами.
 
«А.В. Бортников: Напомню, что Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем при Совете Народных Комиссаров во главе с Ф. Дзержинским создавалась как временный орган с особыми полномочиями в условиях критического положения в стране, начала Гражданской войны и иностранной интервенции, паралича экономики, разгула бандитизма и терроризма, роста числа диверсий, усиления сепаратизма. Как Вы понимаете, чрезвычайность ситуации диктовала необходимость принятия чрезвычайных мер.

На ВЧК были возложены задачи разведки, контрразведки, розыска, следствия и суда с правом применения смертной казни, позднее - защиты госграницы, охраны объектов правительства и первых лиц государства.

Чекисты успешно выявляли и пресекали подрывную деятельность иностранных спецслужб, террористических, бандитских и белоэмигрантских организаций, а также участвовали в обеспечении продовольственной безопасности.

Одновременно велась борьба с пережитком Гражданской войны - "красным бандитизмом" - произволом левацки настроенного партактива и сотрудников силовых структур, которые под прикрытием "революционной целесообразности" чинили неправомерные расправы, аресты и реквизиции.                 

Принятыми жесткими мерами к 1923 году в целом удалось пресечь это преступное явление».
 

 
14 ноября 1920 был создан Крымский ревком, которому были предоставлены неограниченные полномочия. Возглавил его Бела Кун, членами стали Лиде, Гавен, Меметов, Идрисов и Давидов-Вульфсон. Позднее в состав ревкома вошла Землячка. Крымревком сразу же установил на полуострове режим чрезвычайного положения и начал проводить политику террора, жестокость которого превосходила уровень террора в других регионах. 16 ноября главой ВЧК Ф. Дзержинским был отдан приказ о начале очистки Крыма «от контрреволюционеров». Общее руководство было поручено Г. Пятакову. 17 ноября вышел приказ об обязательной регистрации всех иностранных граждан; всех лиц, прибывших в Крым с июня 1919 года; всех офицеров, чиновников военного времени и работников Добровольческой армии. Зарегистрировавшихся сначала собирали в казармах, а затем отвозили в тюрьмы. Вскоре задержанных стали расстреливать, вешать, топить в море.

Основными руководителями террора были Бела Кун и Землячка, однако существенную роль сыграли также Крымская ЧК и особые отделы Красной армии. В частности, 21 ноября была создана крымская ударная группа во главе с заместителем начальника особого отдела Южного и Юго-Западного фронтов. В результате деятельности этой группы было «изъято» 12 000 человек, из которых до 30 губернаторов, более 50 генералов, более 300 полковников, столько же «контрразведчиков и шпионов». Террор в Крыму касался самых широких социальных и общественных групп населения: офицеров и военных чиновников, солдат, врачей и служащих Красного Креста, сестер милосердия, ветеринаров, учителей, чиновников, земских деятелей, журналистов, инженеров, бывших дворян, священников, крестьян, убивали даже больных и раненых в лазаретах. Точная цифра убитых и замученных неизвестна и различается от источника к источнику. Первым из историков масштабы террора оценил С. П. Мельгунов, в своей книге он пишет, что согласно официальным данным было расстреляно 56 000 человек. Крымский историк В. П. Петров указывал, что минимальным и доказанным числом является 20 000 человек. М. Султан-Галиев говорил о 70 000, а И. Шмелёв — о 120 000 погибших. Исследователи истории Крыма периода Гражданской войны Зарубины полагали, что, «без всякого сомнения, счет идёт на десятки тысяч человек». Масштабный террор вызвал недовольство ряда советских работников и привёл к конфликту между руководителями Крыма. На полуостров прибыл представитель ЦК М. Султан-Галиев. Изучив сложившееся положение дел, он направил в Москву доклад «О положении в Крыму», в котором указал на ошибочность массового террора на полуострове. Доклад вызвал эффект разорвавшейся бомбы, так как в нарушение негласной партийной этики были названы конкретные факты и фамилии. И уже в мае 1921 года в Крым была направлена комиссия ЦК и СНК. Кун и Землячка были отозваны.
 
В 1918 году в Ставропольской епархии были казнены 37 священнослужителей, в числе которых — Павел Калиновский, 72 лет и священник Золотовский, 80 лет. Некоторые убийства осуществлялись публично в сочетании с различными показательными унижениями. В частности, священнослужитель старец Золотовский был предварительно переодет в женское платье и затем повешен. 8 ноября 1917 года царскосельский протоиерей Иоанн Кочуров был подвергнут продолжительным избиениям, затем был убит путём волочения по шпалам железнодорожных путей. В 1918 году три православных иерея в г. Херсоне были распяты на кресте. В декабре 1918 года епископ Соликамский Феофан (Ильменский) был публично казнён путём периодического окунания в прорубь и замораживания, будучи подвешенным за волосы, в Самаре бывший Михайловский епископ Исидор (Колоколов) был посажен на кол, вследствие чего умер. Епископ Пермский Андроник (Никольский) был захоронен в землю заживо. Архиепископ Нижегородский Иоаким (Левицкий) был казнён, согласно преданиям, путём публичного повешения вниз головой в севастопольском соборе. Епископ Серапульский Амвросий (Гудко) был казнён путём привязывания к хвосту лошади; в Воронеже в 1919 году было одновременно убито 160 священников во главе с архиепископом Тихоном (Никаноровым), которого повесили на Царских вратах в церкви Митрофановского монастыря. В начале января 1919 года, в числе иных, был зверски умерщвлён епископ Ревельский Платон (Кульбуш). 9 апреля 1921 года Ф.Дзержинский пишет Лацису следующее: «Церковь разваливается, этому нам надо помочь, но никоим образом не возрождать её в обновлённой форме. Поэтому церковную политику развала должна вести ВЧК, а не кто-либо другой… Наша ставка на коммунизм, а не религию. Ликвидировать может только ВЧК…».

При реализации политики борьбы с инакомыслием и контрреволюцией важным моментом являлась окончательная ликвидация какого-либо влияние церкви на политическую и социально-культурную ситуацию в республике и избавление от так называемого «реакционного духовенства». В частности, политику РКП(б) времён красного террора проясняет письмо В. И. Ленина, направленное руководящим органам Политбюро, ОГПУ, Наркомата юстиции и Ревтрибунала от 19 марта 1923 года: «Изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать».

По оценкам некоторых историков, с 1918 до конца 1930-х в ходе репрессий в отношении духовенства было расстреляно либо умерло в местах лишения свободы около 42 000 священнослужителей. Схожие данные по статистике расстрелов приводит Свято-Тихоновский Богословский институт, анализируя репрессии в отношении священнослужителей на основе архивных материалов. По их данным в 1918 году было 3000 расстрелов.

Реабилитация духовенства, подвергшегося красному террору была осуществлена Указом Президента РФ № 378 от 14.03.1996 «О мерах по реабилитации священнослужителей и верующих, ставших жертвами необоснованных репрессий», который осудил «многолетний террор, развязанный большевистским партийно-советским режимом в отношении священнослужителей и верующих всех конфессий» (ст.1 Указа).

«…Достаточно вспомнить расстрелы заложников во время Гражданской войны, уничтожение целых сословий, духовенства, раскулачивание крестьянства, уничтожение казачества. Такие трагедии повторялись в истории человечества не однажды. И всегда это случалось тогда, когда привлекательные на первый взгляд, но пустые на поверку идеалы ставились выше основной ценности — ценности человеческой жизни, выше прав и свобод человека. Для нашей страны это особая трагедия. Потому что масштаб колоссальный. Ведь уничтожены были, сосланы в лагеря, расстреляны, замучены сотни тысяч, миллионы человек. Причём это, как правило, люди со своим собственным мнением. Это люди, которые не боялись его высказывать. Это наиболее эффективные люди. Это цвет нации. И, конечно, мы долгие годы до сих пор ощущаем эту трагедию на себе. Многое нужно сделать для того, чтобы это никогда не забывалось». (Из выступления В.В. Путина у мемориала жертв репрессии на Бутовском полигоне, «Труд», №199 за 31 Октября 2007 года.)
 

«А.В. Бортников: ...Хотя у многих данный период ассоциируется с массовой фабрикацией обвинений, архивные материалы свидетельствуют о наличии объективной стороны в значительной части уголовных дел, в том числе легших в основу известных открытых процессов. Планы сторонников Л. Троцкого по смещению или даже ликвидации И. Сталина и его соратников в руководстве ВКП(б) - отнюдь не выдумка, так же как и связи заговорщиков с иноспецслужбами. Кроме того, большое количество фигурантов тех дел - это представители партноменклатуры и руководства правоохранительных органов, погрязшие в коррупции, чинившие произвол и самосуд.

Вместе с тем я не хочу никого обелять. Конкретные исполнители преступных деяний среди чекистов поименно известны, большая часть из них понесла заслуженное наказание после смещения и расстрела Ежова. Над ними также состоялся суд истории: в периоды массовой реабилитации 1950-х и конца 1980-х годов приговоры по их делам были признаны окончательными и не подлежащими пересмотру.

Массовые политические репрессии закончились после принятия постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября 1938 года. Назначенный на пост наркома внутренних дел Л. Берия восстановил ГУГБ НКВД и провел кадровые «чистки», изгнав карьеристов предыдущих призывов. Повысились требования к качеству следственной работы, что способствовало кратному сокращению приговоров к высшей мере наказания <…> Еще в конце 1980-х годов была рассекречена справка МВД СССР от 1954 года о количестве осужденных за контрреволюционные и иные особо опасные государственные преступления, в том числе за бандитизм и военный шпионаж, в 1921 - 1953 гг. - 4 060 306 человек. Из них к высшей мере наказания приговорены 642 980, к ссылке и высылке - 765 180. Об этом говорят архивные материалы. Все другие цифры являются дискуссионными (выделено мной – Е.И.)».
 

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ. ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 30 ноября 1992 г. No. 9-П ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ УКАЗОВ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 23 АВГУСТА 1991 Г. No. 79 "О ПРИОСТАНОВЛЕНИИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ РСФСР", ОТ 25 АВГУСТА 1991 Г. No. 90 "ОБ ИМУЩЕСТВЕ КПСС И КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ РСФСР" И ОТ 6 НОЯБРЯ 1991 Г. No. 169 "О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КПСС И КП РСФСР", А ТАКЖЕ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ КПСС И КП РСФСР

УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
"Об упразднении Министерства безопасности Российской Федерации и создании Федеральной службы контрразведки Российской Федерации" (В редакции Указа Президента Российской Федерации от 14.10.99 г. N 1359)

Тяжелым наследием прошлого явились массовые репрессии, произвол и беззаконие, которые совершались сталинским руководством от имени революции, партии, народа. Начатое с середины 20-х годов надругательство над честью и самой жизнью соотечественников продолжалось с жесточайшей последовательностью несколько десятилетий. Тысячи людей были подвергнуты моральным и физическим истязаниям, многие из них истреблены. Жизнь их семей и близких была превращена в беспросветную полосу унижений и страданий.

Сталин и его окружение присвоили практически неограниченную власть, лишив советский народ свобод, которые в демократическом обществе считаются естественными и неотъемлемыми.
Массовые репрессии осуществлялись большей частью путем внесудебных расправ через так называемые особые совещания, коллегии, «тройки» и «двойки». Однако и в судах попирались элементарные нормы судопроизводства.

Восстановление справедливости, начатое XX съездом КПСС, велось непоследовательно и по существу прекратилось во второй половине 60-х годов.

Специальной комиссией по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, реабилитированы тысячи безвинно осужденных; отменены незаконные акты против народов, подвергшихся переселению из родных мест; признаны незаконными решения внесудебных органов ОГПУ-НКВД-МГБ в 30-50-е годы по политическим делам; приняты и другие акты по восстановлению в правах жертв произвола.

Но и сегодня еще не подняты тысячи судебных дел. Пятно несправедливости до сих пор не снято с советских людей, невинно пострадавших во время насильственной коллективизации, подвергнутых заключению, выселенных с семьями в отдаленные районы без средств к существованию, без права голоса, даже без объявления срока лишения свободы. Должны быть реабилитированы представители духовенства и граждане, преследовавшиеся по религиозным мотивам.

Скорейшее преодоление последствий беззаконий, политических преступлений на почве злоупотреблений властью необходимо всем нам, всему обществу, вставшему на путь морального возрождения, демократии и законности.

Выражая принципиальное осуждение массовых репрессий, считая их несовместимыми с нормами цивилизации и на основании статей 1277 и 114 Конституции СССР, постановляю:

1. Признать незаконными, противоречащими основным гражданским и социально-экономическим правам человека репрессии, проводившиеся в отношении крестьян в период коллективизации, а также в отношении всех других граждан по политическим, социальным, национальным, религиозным и иным мотивам в 20–50-х годах, и полностью восстановить права этих граждан.
Совету Министров СССР, правительствам союзных республик в соответствии с данным Указом внести в законодательные органы до 1 октября 1990 года предложения о порядке восстановления прав граждан, пострадавших от репрессий .

2. Настоящий Указ не распространяется на лиц, обоснованно осужденных за совершение преступлений против Родины и советских людей во время Великой Отечественной войны, в предвоенные и послевоенные годы.

Совету Министров СССР внести в Верховный Совет СССР проект законодательного акта, определяющего перечень этих преступлений и порядок признания по суду лиц, осужденных за их совершение, не подлежащими реабилитации по основаниям, предусмотренным настоящим Указом.

3. Учитывая политическое и социальное значение полного решения всех вопросов, связанных с восстановлением прав граждан, необоснованно репрессированных в 20-50-е годы, возложить наблюдение за этим процессом на Президентский совет СССР.

Президент Союза Советских Социалистических Республик М.Горбачев.

Опубликовано: Правда. 1990. 14 августа; Ведомости Верховного Совета СССР. 1990. № 34. Ст. 647.

 

Закон РСФСР от 26.04.1991 N 1107-1 (ред. от 01.07.1993) «О реабилитации репрессированных народов»
 

Записка Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов,
связанных с репрессиями, имевшими место в период 30-40-х – начала 50-х годов
 

Сов.секретно
Особая папка
25 декабря 1988 года

Комиссия Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30-40-х-начала 50-х годов продолжает работу по реабилитации лиц, необоснованно осужденных в эти десятилетия.

Эта работа способствует формированию новой нравственной атмосферы, возрождению общественной потребности в законности и порядке, уважения к конституционным и правовым нормам. Восстановлены честное имя и достоинство многих тысяч незапятнанных людей, снят тяжелый груз необоснованных обвинений и подозрений. В настоящее время уже пересмотрено 1 002 617 уголовных дел репрессивного характера на 1 586 104 человека. По этим делам реабилитировано 1 354 902 человека, в том числе по делам несудебных органов – 1 182 825 человек.

Помимо восстановления социальной и юридической справедливости, проводимая в этом направлении работа способствует углубленному пониманию причин, внутренних механизмов беззакония и произвола, оказавшей столь сильное и долговременное воздействие на общественное развитие страны.

Вместе с тем опыт работы Комиссии ставит вопросы, требующие как представляется, принципиальной политической и конституционной оценки. Только сейчас, в условиях демократизации общества, по существу начинают выявляться действительные масштабы имевших место репрессий, степень их беззакония, а тем самым – и общественно-политическое, правовое значение работы по всестороннему анализу и оценке этих явлений.

В этой связи требуют особого рассмотрения и оценки четыре группы вопросов.

1. Об антиконституционности, противоправности «троек», «двоек», особых совещаний, списков и т.п. Значительная часть приговоров по репрессивным делам была вынесена именно этими, несудебными и неконституционными органами.

В результате изучения документальных материалов органами государственной безопасности установлено, что в период 1930-1953 годов по возбужденным органами ОГПУ, НКВД, НКГБ-МГБ 2 578 592 уголовным делам было подвергнуто репрессиям 3 778 234 человека, в том числе осуждено к высшей мере наказания (расстрелу) 786 098 человек. Среди лиц, подвергнутых репрессиям, осуждено судебными органами 1 229 828 человек (в том числе к расстрелу – 129 550 человек), несудебными органами – 2 478 406 человек (в том числе к расстрелу – 656 548 человек).

В настоящее время остаются пока непересмотренными 1 575 975 дел на 2 192 130 человек. В их общем количестве – 738 866 дел производства несудебных органов, по которым осуждено 1 097 293 человека (в том числе к расстрелу – 339 125 человек).

Руководство Верховного Суда СССР, многие юристы обращают внимание на то, что апелляционное рассмотрение приговоров, выносившихся в 1930—1953 гг. несудебными органами, придает этим последним видимость законности, тогда как в действительности их создание и функционирование, само существование были антиконституционными, не опирались на правовые акты своего времени. Но коль скоро подобные органы были изначально незаконны, то и любые вынесенные ими приговоры не могут считаться законными.

Подобная позиция обоснована и по юридическим, и по морально-политическим критериям. Поэтому, видимо, будет правильно, если бы Президиум Верховного Совета СССР вынес решение об объявлении всех перечисленных несудебных органов неконституционными.

Таким образом, все жертвы несудебных решений реабилитируются автоматически.

Вместе с тем, такое решение не должно распространяться на особый порядок рассмотрения уголовных дел о грабежах, разбоях, бандитских нападениях, и прочих преступлений в годы Великой Отечественной войны, когда за такие преступления проводился расстрел на месте без суда и следствия.

2. О личной ответственности Сталина и его непосредственного окружения за организацию и осуществление массовых репрессий, насаждение противоправной, антиконституционной практики. Их вина перед партией и народом за массовые репрессии и беззакония огромна и непростительна. Чем дальше, тем очевиднее становится, что вина эта носит не только моральный и политический, но и прямой юридический, уголовный характер. Общественность правомерно требует соответствующей оценки.

Впервые массовые репрессии были осуществлены в начале 30-х годов. Решением Комиссии ЦК ВКП(б) о выселении кулаков, во главе которой стоял А.А.Андреев, органами ОГПУ было осуществлено выселение из европейской части СССР в северные районы и Сибирь в 1930— 1931 годах 356,5 тыс. крестьянских семейств общей численностью 1.680.000 человек. Часть их была направлена в места заключения, другая — в спецпоселения. В 1929 -1933 годах органами О ГП было только арестовано и привлечено к уголовной ответственности 519.000 человек, причисленных к кулакам. Сюда не входят сотни тысяч раскулаченных и подлежащих ссылке.

Именно в эти годы по предложению Л. М. Кагановича были созданы так называемые «тройки». Усилению репрессий способствовало изменение законодательства в сторону предельного упрощения возможностей ареста и ведения следствия по делам политического характера. С начала 30-х годов происходит упрощение судопроизводства и одновременно ужесточение применяемых при этом мер наказания внесудебными органами.

Размах арестов был столь велик, что в специальном директивном письме ЦК ВКП(б) и СНК СССР (май 1933 года) за подписью Сталина и Молотова содержалось указание, что в местах предварительного заключения не должно быть более 400 тысяч человек. Были установлены разнарядки на количество арестов и число высылаемых лиц.

В начале 30-х годов были проведены фальсифицированные политические процессы над представителями различных групп интеллигенции. Чудовищный размах массовые репрессии приняли во второй половине 30-х годов. Они захватили партийный, советский, хозяйственный актив, широкие слои рабочих, крестьян, интеллигенции.

Инициатором и организатором массовых арестов, расстрелов без суда и следствия, депортации сотен тысяч людей был Сталин.

Получила широкое распространение преступная практика, заключавшаяся в том, что НКВД составлялись списки лиц, дела которых подлежали рассмотрению в Военной коллегии Верховного суда СССР или «особым совещанием» НКВД, притом заранее определялось «наказание». Эти списки направлялись лично Сталину. В списках определялось три категории наказания: первая — расстрел, вторая -тюремное заключение от 8 до 25 лет и третья — заключение до 8 лет и высылка. В настоящее время обнаружена лишь часть списков, которые направлялись НКВД лично Сталину. Так, обнаружено 383 списка за 1937 —1938 годы, в которые были включены 44 тысячи видных работников партии, военных деятелей, хозяйственников. Из этого числа 39 тысяч должны были быть осуждены по первой, категории, 5 тысяч — по второй и 102 человека — по третьей. На этих списках имеются собственноручные резолюции Сталина и других членов Политбюро, в частности из 383 списков Сталиным подписано 362, Молотовым — 373, Ворошиловым — 195, Кагановичем — 191, Ждановым — 177. Есть также подписи Микояна, Ежова и С. Косиора. Члены Политбюро не только соглашались с предлагаемыми репрессиями, но и делали записи, поощрявшие работников органов НКВД к Дальнейшим репрессиям, а против отдельных фамилий стояли надписи: «Бить — бить».

Самые грубые нарушения социалистической законности, введение в повседневную практику деятельности НКВД применения методов физического воздействия, пытки и истязания арестованных, которые приводили к так называемым «признательным показаниям» и оговорам невинных людей, были открыто санкционированы Сталиным от имени ЦКВКП(б). Судя по документам, Сталин лично осуществлял контроль за репрессивной деятельностью.

Непосредственную ответственность за репрессии и беззаконие, кроме Сталина, несут Молотов, Каганович, Берия, Ворошилов, Жданов, Маленков, Микоян, Хрущев, Булганин, Андреев, С.Косиор, Суслов. Они давали личные указания об арестах, осуждении и расстрелах большого числа партийных, советских, военных и хозяйственных кадров. Для расширения и усиления массовых репрессий на местах, напряженности и взаимной подозрительности члены Политбюро выезжали в местные партийные организации, часто в сопровождении группы работников НКВД. Такие поездки, как правило, сопровождались снятием с работы и арестами первых секретарей обкомов и ЦК компартий союзных республик, репрессиями партийного и советского актива <…>

Произвол Сталина и его окружения способствовал произволу других, в том числе руководителей на местах, превращал беззаконие и преступления в средства политики, антиконституционность и противоправие — в норму, разрушительные последствия которых полностью преодолеть практически невозможно.

В инструмент массовых репрессий были превращены органы ОГПУ — НКВД, прокуратуры, суды. В проведение репрессий были втянуты руководители партийных органов на местах.

Массовые репрессии не прекратились в конце 30-х годов. Уже после окончания Великой Отечественной войны одно за другим фабрикуются дела на большие группы партийных, советских работников, представителей интеллигенции. Только по так называемому «ленинградскому делу» были незаконно репрессированы тысячи людей, в том числе видные деятели партии, члены Политбюро, Секретариата и Оргбюро Центрального Комитета партии.

Значительная группа советской интеллигенции была репрессирована в связи с деятельностью «Еврейского антифашистского комитета». Фактически инициатором этой расправы был М.А. Суслов. 26 ноября 1946 года он направил Сталину записку, в которой содержались клеветнические обвинения в адрес комитета. Эта записка послужила основанием для проведения следствия органами МГБ. По делу «Еврейского антифашистского комитета» было осуждено 140 человек, из них 23 — к высшей мере наказания, 20 человек — к 25 годам тюремного заключения.

Суслов — участник массовых репрессий в бытность его секретарем Ростовского обкома. Став первым секретарем Орджоникидзевского крайкома партии, он не только резко возражал против освобождения ряда невинно осужденных лиц, но и настаивал на новых арестах. Комиссия НКВД СССР в июле 1939 года докладывала Берии, что Суслов недоволен работой краевого управления НКВД, так как оно проявляет благодушие и беспечность. Суслов прямо называл лиц, арест которых необходим. В результате в 1939 и 1940 гг. в крае усилились репрессии. Как председатель Бюро ЦК ВКП(б) по Литве он несет непосредственную ответственность за репрессии, незаконные выселения большой группы лиц из Прибалтики. Суслов был инициатором и организатором преследований и травли многих видных представителей советской художественной и научной интеллигенции <…>

Проекты постановления ЦК КПСС и сообщения в печати прилагаются.

А.Яковлев, В.Медведев, В.Чебриков, А.Лукьянов, Г. Разумовский, Б.Пуго, В.Крючков, В.Болдин, Г.Смирнов

Вестник Архива Президента Российской Федерации.1995. № 1. С.123 —130
 

Стенограмма заседания Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов,
связанных с репрессиями, имевшими место в период 30-40-х и начала 50-х гг. 05.07.1988. № 4

Председательствующий – т. Соломенцев М.С.

Тов. Соломенцев М.С. Повестка дня у нас состоит из 4 вопросов, у всех она есть, надо ли зачитывать? Нет. Начнем с первого и третьего вопроса вместе. Тов. Густов, пожалуйста.

1. Информация Комитета партийного контроля при ЦК КПСС о результатах рассмотрения вопроса о партийности Н.И. Бухарина, А.И. Рыкова, А.П. Розенгольца, М.А. Чернова и др., проходивших по делу о так называемом «антисоветском правотроцкистском блоке» <…>  Тов. Соломенцев М.С. Какие вопросы? Нет вопросов. У каждого, товарищи, есть решение, оно излагает суть вопроса, и приложена подробная справка о деятельности, плюсах и минусах каждого из этих лиц. Другого материала какого-либо нам не удалось получить. И этот, последний материал, особенно о деятельности их после 30-х годов, с трудом находили работники архивов и других источников*. Как показала вся эта работа, они работали нормально, никаких антипартийных, антисоветских проявлений не делали, каждый на своем участке, особенно Бухарин и Рыков, работали и свои обещания, что они не будут выступать против линии ЦК, они сдержали, материалы это подтверждают. Об исключении нам все известно, обвинения нам тоже известны в связи с арестом. Решения об исключении из партии есть только о двух. По Томскому вот возник вопрос, но он же тоже проходил по делу. Какие будут замечания в связи с этим по тексту решения? Здесь обстоятельнее дан материал о Бухарине и Рыкове, это естественно, их деятельность была шире, а о некоторых и писать было нечего. А они – фигуры известные.

 

Общие выводы

Руководитель федерального ведомства, тем более ведомства правоохранительного характера, имеющего своей задачей защиту конституционного строя, не имеет право ни оправдывать прямо или косвенно то, что признано в нашей стране тяжкими и непростительными преступлениями, ни занимать однозначную политико-идеологическую позицию, ни подвергать ревизии нормативные правовые акты высшего уровня.

Мы же видим, что в своём программном интервью «Российской газете», связанном со столетием создания большевистского диктаторского органа политической полиции - ВЧК, генерал армии Бортников сделал ряд возмутительных утверждений.

Прежде всего, он заявил об обоснованности  массового террора, совершенного большевистскими карательными органами, имеющего характер геноцида по социальным признакам и иных преступлений против человечности. Он умышленно преуменьшил масштаб террора 1920-50 годов, сведя его к эксцессам 1937-38 годов.

При этом он проигнорировал факты массовых репрессий внесудебного характера, например, решения о ссылке и высылке по этническому принципу (народы) и социальному (раскулаченные, священники, представители дворян и интеллигенции).

Были проигнорированы и факты массовых расправ непосредственно в лагерях, высокая смертность от голода, болезней и поистине адских условий труда среди заключённых, сосланных и высланных, общее число которых достигало нескольких миллионов.

Им было проигнорировано участие войск НКВД в депортации народов в сороковые годы, которая российским законом была признана геноцидом.
Также Бортников проигнорировал обеспечение войсками ОГПУ вывоза продовольствия и блокирования голодающих районов, что стало причиной страшной смерти многих миллионов людей во время искусственного голода 1932-33 годов.

Бортников умолчал об участии органов НКВД-МГБ-КГБ в организации политических преследований, жертвы которых были реабилитированы законами СССР и Российской Федерации. Бортников проигнорировал то, что несколькими законами Российской Федерации было признано массовыми, тяжкими и непростительными преступлениями - политические репрессии, репрессии против священников и верующих и репрессии против народов.

Он также проигнорировал тот факт, что четверть века тому назад Конституционный Суд Российской Федерации признал власть коммунистов неправовой и опирающейся на массовые репрессии.

Этот государственный террор тоталитарная коммунистическая власть осуществляла именно с помощью органов ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-КГБ. 21 декабря 1993 года, издавая указ о ликвидации преемника КГБ РСФСР - Агентства федеральной безопасности, первый президент России Борис Ельцин, констатировал невозможность демократического реформирования ведомства - извода созданного 100 лет назад ВЧК и его преемников - и его готовность к возвращению к практике политического сыска.

Генерал армии Бортников недопустимо нарушил принцип идеологического и политического нейтралитета государства и государственного органа власти, когда дал понять, что Российское государство и его правоохранительная система, органы безопасности являются преемниками именно красных как стороны в Гражданской войне, и оправдал массовый террор ВЧК-ГПУ необходимостью победы над противниками большевиков.

Однако правление большевиков обозначено российским законодательством как неправовое и репрессивное, и руководителю правоохранительного органа современного российского государства, формировавшегося в период с 12 июня 1990 по 22 декабря 1991 года, не полагается публично радоваться установлению преступного террористического коммунистического режима.

Рассуждая о частичной вине в заговорах против большевистской власти и связи с заграницей жертв сталинского террора, в том числе обвиняемых на так называемых, по выражению Бортникова, «открытых процессах», он, по сути, клевещет на них, поскольку жертв этих процессов, а именно: дела «Промпартии» 1928 года, «Шахтинского дела» 1931 года, Второго Московского процесса (январь 1937) и Третьего Московского процесса (февраль-март 1938) - полностью реабилитировали в 1987-88 годах, после тщательного изучения материалов этих дел Комиссией Политбюро ЦК КПСС (комиссия Яковлева-Лукьянова).