Вестник гражданского общества

           Не подумайте, что в данной статье речь пойдет об устранении свидетелей. Отнюдь нет. Я, наоборот, за то, чтобы свидетели жили и здравствовали. И являлись в суд.
          Но может ли умерший человек быть свидетелем по уголовному делу и обвинять живого человека в страшных преступлениях? Оказывается, может. Процесс по делу поэтессы Юлии Приведенной, проходящий уже не первый месяц в Московском областном суде, демонстрирует это очень наглядно. Одновременно он показывает, что в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации есть положения, которые не способствуют защите конституционных прав человека. Однако, перейдем к конкретике.
          Органами предварительного следствия по делу члена Союза журналистов России Юлии Приведенной, обвиняемой в руководстве незаконным вооруженным формированием (ч.1 ст.208 УК РФ), в руководстве общественным объединением, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами и с побуждением граждан к совершению противоправных деяний (ч.1 ст.239 УК РФ), в незаконном лишении свободы двух и более заведомо несовершеннолетних лиц, не связанное с их похищением, в составе организованной группы и с применением оружия (ч.3 ст.127 УК РФ) и истязании двух несовершеннолетних (п.п. «а», «г» и «е» ч.2 ст.117 УК РФ), в ходе расследования по делу не было допрошено ни одного свидетеля (см. http://fakel-portos.ru/jp/jp-trep3.html) . Следователь Линкевич С.Г. просто перекопировал протоколы допросов 43-х свидетелей и 6 потерпевших по другим уголовным делам, которых допрашивали в Люберецком РУБОПе еще в далеком 2000 году по близким обстоятельствам, в том числе и незаконными методами, буквально принуждая их давать ложные показания (о чем впоследствии писали сами «принудительно назначенные» потерпевшие, см. http://vestnikcivitas.ru/news/131). Если бы следователь в соответствии с УПК РФ допросил этих свидетелей в настоящее время, то фабрикация дела была бы явной, и никакого уголовного дела в отношении Приведенной не было бы вообще. Видимо, как раз по указанной причине следователь Линкевич С.Г. и не стал никого допрашивать, а список свидетелей по делу переписал из другого уголовного дела (забыв даже откорректировать листы томов дела, где должны были находиться показания свидетелей). Расчет следствия был ясен: в суде будут оглашены показания, полученные под давлением сотрудников РУБОПа еще в 2000 году, и Приведенную осудят по этим заочным показаниям. Только бы эти свидетели не явились наяву и ничего не напортили. И вот на протяжении многочисленных судебных заседаний по делу Юлии Приведенной сторона обвинения смогла представить лишь одного (!) свидетеля - участкового оперуполномоченного Григорьева Ю.А., который ничего плохого о Ю.Приведенной не показал. Явившиеся все же в суд потерпевшие и их законные представители заявили, что потерпевшими от действий Приведенной они себя не считают. Казалось, дело должно сразу рассыпаться.
          Вот в такой ситуации положительную роль для обвинения, сфабриковавшего уголовное дело в отношении Приведенной Ю.А., но отрицательную для защиты (лишенной права допросить свидетеля) сыграли мертвецы и статья 281 Уголовно-процессуального кодекса РФ «Оглашение показаний потерпевшего и свидетеля». Пункт 1 части 2 указанной статьи гласит, что «в случае смерти потерпевшего либо свидетеля суд может огласить показания этого лица». И возражения стороны защиты тут не помогут. Видимо, на это и был расчет следователя, включившего в список свидетелей не менее 7 свидетелей, которые давно умерли. А на суде прокурор заявил ходатайство об оглашении их показаний от 2000 года. Вот и получилось, что лучшие свидетели обвинения - мертвецы. Живые свидетели не являются, либо показывают о невиновности Приведенной Ю.А. А давно находящиеся в земле Акимов А.Н., Забелин А.В., Зуева Т.Д., Кирюшин А.Н. и ряд других с того света начинают свидетельствовать, конечно же не против конкретно Приведенной Ю.А., а против объединения «Портос» (ангажированному обвинению этого достаточно). Уточнить показания этих свидетелей, как они были получены - уже нельзя, а вот судить человека по сомнительным показаниям восьмилетней давности, оказывается, можно.
          Думаю, что норму закона, позволяющую в суде оглашать показания умершего (убитого) свидетеля, ввели из самых лучших побуждений - чтобы свидетелей не хоронили ради устранения доказательств вины преступника. А вот в нашем конкретном случае такая ситуация явно не способствует установлению истины и справедливости.
         Пункт «d» части 3 статьи 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод гласит:
          «Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:
          … d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены…».
          Исходя из положений ст.6 Конвенции, статья 281 УПК РФ, по моему мнению, подлежит дальнейшей доработке в плане уменьшения оснований для оглашения показаний не явившихся в суд свидетелей. Это будет соответствовать положениям ст.240 УПК РФ, требующей основывать приговор лишь на тех доказательствах, которые непосредственно исследовались в суде. Практика показывает, что не явившегося в суд свидетеля защиты суды, как правило, не упоминают в приговорах вообще. И показания их не оглашают (следователи почти повсеместно их не включают в списки доказательств защиты). А вот показания свидетелей обвинения, не явившихся в суд, иногда даже по невыясненным обстоятельствам, судьи оглашают. Поэтому и преобладает явно обвинительный уклон в действиях судов. Вот и доходит до того, что главными свидетелями обвинения становятся мертвецы, ибо их показания огласят обязательно, а допросить их нет возможности.