Вестник гражданского общества

           Есть две причины, побудившие меня к написанию этого текста. Первая – я не гражданин в своей стране. Нет, ну, паспорту - да, а фактически – нет. Не признают, и даже в упор не видят. Вторая – не москвич. И даром не надо было, а вот сейчас, хотелось бы.
          Значит - не гражданин. Сами посудите, когда у нас на родине человека называют гражданином? В суде или в полиции, так? «Эй, гражданин!» - и сразу съеживаешься, думаешь - «Может не меня?». Или, наоборот, как в фильме: «Ну, что граждане, алкоголики, хулиганы, тунеядцы…». Шикарный выбор. Не, ну какой я гражданин – уж точно не такой. Еще любая хабалка может тебя гражданином обозвать. Типа на место поставить. Ну, утрешься и стоишь – не спорить же с ней. Велика Россия, а гражданин в ней мелкий какой-то. И получается, что ты вроде не гражданин великой России, а так – у мамки сын нелюбимый. Мне ведь гражданство случайно досталось - взамен сгинувшего СССР. Ну, дали и дали – нельзя же без гражданства. Вот тебе, парень, китайские часы, турецкие штаны, «дым отечества» и паспорт в придачу. Поэтому на выборах поначалу не голосовал, потом голосовал за «Яблоко», потом голосовал «против всех», потом опять не голосовал. И что? В общем, с одной стороны, лень было «оспоривать налоги или мешать царям друг с другом воевать», а с другой стороны, как-то обидно получается, что нет у меня таких «громких прав».
          Вот, скажите, как определить место «вертикали» моего гражданского права, или место моей гражданской «горизонтали» взаимодействия с другими гражданами? «Горизонталь», наверное, можно описать так: «свобода моего наичестнейшего кулака, заканчивается там, где начинается свобода вашего нечестного носа». Можете подставлять любые прилагательные. Теперь берем палочку, и рисуем точку на белом песке кубинского пляжа на «острове свободы». Эта точка – моё понимание свободы и ее законных ограничений. Следующую точку рисуем на желтом песочке искусственного пляжа, где-нибудь в окрестностях Москвы – это точка реализации моего права по горизонтали. Условно. Соединить обе точки прямой линией нельзя, потому что прямых линий в реальности не существует. Посмотрите, все параллели кривые. Таков наш мир, таковы его законы, что любая прямая изгибается вокруг центра масс. Мое понимание неизбежной свободы и есть этот «тяжелый» центр, который сгибает в круг любую параллель. Если этого понимания нет, то мой кулак беспрепятственно достигает вашего носа. Несправедливо, говорите? Знаете, в юности я мнил себя пацифистом, потому что СССР «активно боролся за мир». Доктрина была такая: войны развязывают плохие политики, а простые хорошие люди потом от этого страдают. Потом вычитал у мудрого голландца, что война естественная для мира вещь, а мир для мира – нет. Короче, мне – жителю Северного Кавказа - казалось реальным, что «дело мира» держится усилиями простых людей, прилагаемыми в этом направлении. Пусть это направление будет «горизонталью соседей». На самом же деле получалось всегда наоборот – все «заварухи» начинались на бытовом уровне «соседей». И пошло-поехало: усмирять беспорядки приходилось (и приходится) по очень жесткой вертикали. Причина, по моему, в том, что у граждан нет потребности к объединению и публичному взаимодействию. Нет согласия. Другими словами, нет гласной кооперации гражданских усилий вокруг какой-то «тяжести», любой сложности, которая плодоносит порядком. Если такого согласия нет, то действует «маваш по вертикали» и «хук по горизонтали».
          Наша с вами (мы же ее подпираем) «вертикаль власти» - это проводник политической воли президента. Сверху донизу. Давайте будем называть вещи своими именами, и тогда, возможно, достигнем понимания. Во-первых, нет никакой политической воли. Воля либо есть, либо нет. Во-вторых, «политическая воля» - такая вещь, которую демонстрируют явно по случаю, то есть как раз непроизвольно. В-третьих, воля одна, но подразумевает личную ответственность, так? Моя ответственность за безволие в том, что там, где могло быть мое право, теперь утвердилось чужой волей мое бесправие. В-четвертых, воля ведь собирается мной лично. Но не как какая-то сумма: вот сейчас половина воли, потом еще четвертинка, потом еще чуток, а мгновенно. Она вся полностью присутствует. Просто в силу человеческой ограниченности, мы не можем всегда обладать всей своей волей. И, вот там, где моей воли нет, там действует чужая воля. В этом и есть смысл противопоставления в русском языке слов «воля» и «неволя». Что значит «всегда» присутствует или «не всегда»? Здесь эти слова упомянуты мной в связи с тем, как мы измеряем время того или другого события. Мы существуем в пространстве и можем себя описать в качестве тел пространства, которое измеримо, в том числе временем. Например, от московского пляжа, до пляжа на Острове свободы 12 часов лета. Формула расстояния, которая описывает свойства пространства, не определима без учета времени, так? Любая точка этого пространства, исчислима во времени относительно другой точки. То есть, чтобы совершить акт измерения пространства в единицах времени, необходимо предполагать, что другая точка этого пространства уже существует. Сам акт измерения не является частью события существования этой точки, однако само событие ее существования делает наше измерение осмысленным. То есть до того, как сам акт измерения стал для нас возможен, одновременно должны существовать начало и конец события. Расстояние до предполагаемой точки может быть 1000 световых лет пути, и мы этот путь физически не сможем преодолеть, но событие этого пути уже существует и делает осмысленным события нашего земного существования в исчислимом астрономическом времени.
          Любой наш шаг, любой поступок можно рассматривать как событие, описываемое как по содержанию, так и в терминах завершенности этого события в области смысла. То есть здесь уместно говорить о мере моего участия и моей «участи» в том, что осмысленно длится мной и со мной, либо вечно случается со мной, но без моего участия, и потому бессмысленно и бестолково. И то, и другое происходит для меня необратимым образом. В какой-то момент нужно решить: ужасный конец или ужас без конца.
          Проще всего содержание события описать словами «нет времени», в смысле не хватает, чтобы что-то сделать, или «уже поздно», в смысле время уже ушло – ничего поделать нельзя. Смысл этих слов увлекает нас в общий поток, состоящий из единиц астрономического времени, но между ними интуитивно улавливается точка «равноденствия», в которой длится «мое время». Время некой вертикальной активности: собирания воли, совершения поступка – в смысле претерпевания каких-то случайных обстоятельств. Это время, как атмосфера, мгновенно присутствует в любой момент нашей жизни. Поэтому вот это «мое время» очень легко мной перешагивается (в смысле решимости на какой-то шаг), откладывается на потом, и кажется, что ничего не изменилось, но уже либо «поздно», либо опять «нет времени». И ждать нельзя, и отмотать назад невозможно. Согласитесь, безнадежен тот, кто всюду опоздал. С правом на надежду тот, кто держит в уме возможность действовать по своей воле (чаять) и быть в своем праве, или не действовать непроизвольно (нечаянно), как марионетка. Так вот, «вертикаль гражданина» - это мое время, и в нем возможна моя альтернатива дурной бесконечности, в смысле, вечному бардаку. Понятно, конечно, что эта альтернатива уже есть и выбор всегда взвешен в ней, поэтому искать какие-то аргументы в пользу этой альтернативы, чтобы совершить выбор, бессмысленно. Все уже разрешено в точке «равноденствия», и тогда имеет смысл говорить о свободе выбора. А когда не разрешено, то, что воля, что неволя – безразлично. Теперь сделаем небольшой шаг назад, к тому, что, когда есть понимание свободы, это «тяжелый» центр. Символом события моего понимания является круг – одновременно существуют начало и конец события и неизбежно совпадают. То есть наша умозрительная картинка обрела смысл. Вы можете быть уверены в свободе своего носа, а я в том, что справедливость существует для нас обоих.
          Очертания нашей действительности гораздо четче выступают на фоне неопределенности, чем на фоне какого-то порядка. Вернемся к «вертикали власти». С одной стороны, действующая «вертикаль власти» - это иллюзия того, что граждане могут переложить ответственность на власть, а с другой стороны, это механизм «ручного управления» в случае безответственности чиновников, встроенных в «вертикаль». «Вертикаль» это ведь иерархия ответственности. Было забавно наблюдать, как мэр столицы делегирует свои прямые обязанности – обеспечивать порядок на рынках города – президенту для ручного управления. Посмотрел бы на это гражданин, покачал бы головой и сказал: «Нет, так не бывает. Не может на пустом месте из безответственности одного, возникнуть ответственность другого». Безответственность – последовательность случайных действий или бездействий, приводящих к ошибке, то есть не туда, куда надо. Если нет волевого усилия то, чтобы мы ни делали, все равно случится «автомат Калашникова». Чтобы мы ни делали, все равно ничего не получится. Ну, так же сейчас многие думают? Лишь взяв на себя ответственность (совершив волевой акт), вы обретаете возможность чего-то, за что вы и будете отвечать перед самим собой, или, если вы президент, перед гражданами. То есть ваша ответственность не в том, чтобы контролировать реальность, а в том, чтобы отвечать за возможность или невозможность чего-то большего.
          Слава, богу, есть еще москвичи. Я к ним раньше с провинциальным высокомерием относился, а теперь зауважал. Видимо, сама интенсивность жизни в столице заставляет преодолевать лень и находить новые коммуникации между горожанами. И вот те, кто не ленились, отрастили себе полноценное чувство собственного достоинства. И глубоко озадачились этой «тяжестью»: как с ним – этим чувством – теперь быть. Раз уж оно уже есть. С таким богатством даже в богатой Москве тесно. И согласились между собой о том, чтобы взять на себя ответственность за то, чтоб людям с чувством собственного достоинства стало просторней, вольнее и честнее жить в столице. И добились своей «вертикальной» активностью выборов мэра. В том-то и ценность, что согласились и добились, иначе никто бы эти выборы никогда не назначил. И это шанс, конечно, для остальных, которые готовы мириться с «теснотой», с ветхими «общедомовыми коммуникациями между соседями», лишь бы оставалось все как есть. У них «собственная гордость», у них свое «все есть», и вот этого вашего «всего» им не надо. Они, в конце концов, возросшие окончательным образом в то, что они есть, люди. А человек становится человеком очень дорогой для себя ценой. Поэтому одни свято берегут себя – «все есть», а для других ценность - именно стать человеком (или гражданином), то есть сделать шаг в сторону описанной мной альтернативы. Как с этой вот «собственной гордостью» обрести уважение, если уже «уважать себя заставил»?
          С другой стороны, почему бы не обустроить, наконец, свой город – быть в своем городе, на своем месте. И на своей земле возделать «гражданскую почву», и быть на ней как «лютеровская правда», а не искать, куда бы «порасваливать». Ведь в чем неправда-то? В том, что вы ничего не можете изменить. В том, что все будет как всегда. Или не будет так, как всегда, потому что так уже не может быть. Ведь на самом деле родина наша «поднимается с колен». Только не потому, что нас опять все боятся, а потому что вас уже не поставить на колени. Потому что вы в своем праве. А не правы те, кто говорят, что не можем, дескать, ничего поделать – и если вам с нами не «неможется» – уезжайте отсюда. Бывший гарант открыто в лицо говорил. А гражданин, спросил бы: «С какой стати, господа? Почему я должен принимать и оправдывать неполноценность ваших усилий, а, следовательно, и безответственность, в обмен на то, что вы «закроете глаза» на неполноценность моих гражданских усилий?»
          И нынешний президент говорил, что нет, не имею, мол, права влиять на решение суда. Все должно быть по закону. А гражданин говорит – у меня есть право, и я обязан соблюдать условия исполнения закона. Условие выполняется тогда, когда цели закона достигаются законными средствами. И тут, вроде, не должно быть противоречия. Но что-то явно пошло не так.
          Понимаете, у жизни всегда есть шанс, но он никогда не случается дважды. Воспользоваться шансом сейчас, значит совершить шаг, достойный войти в историю наравне с первым полетом в космос. Первый – навсегда. Вы в праве и уже ничем не рискуете начать новую «историческую Россию». Где по закону все начнется и закончится, а не будет вечным образом твориться беззаконие. Где будет действовать порядок, а не «вертикаль бессилия», которую надо постоянно переключать на «ручное управление». Как избиратели, не рискуете ничем, а как граждане – всем.
          С Богом!