Вестник гражданского общества

Революционная чехарда

«Революция». Худ. Виктор Катющик

To End All Wars
(Чтобы Положить Конец Всем Войнам)
Из выступления президента Вудро Вильсона
в Конгрессе при объявлении войны Германии

          О революции сейчас вновь говорят и пишут*. При этом наблюдаются странные противоречия. На том же самом митинге 12 июня, где принимается «Манифест свободной России», в котором совершенно разумно утверждается, что в стране с декабря (т.е. уже полгода) разворачивается революция – «мирная антикриминальная», ораторы упрекают правящий режим в том, что именно он - «революционер», что провоцирует революцию Кремль.
          Тезис о том, что именно власти провоцируют революцию и именно поэтому их надо власти лишить (каламбур) – излюбленный тезис отечественных либералов, активно используемый для обоснования смены режима уже почти сто лет. Об этом говорили и писали осенью 1916-го, когда либеральной оппозицией был выдвинут тезис о «необходимости вырвать руль у сумасшедшего шофера», и последний раз зимой 1991-го. Вводится он в оборот и сейчас.
          Рассуждая строго рационально, утверждающие это – правы. Если бы политические реформы Витте и социальные реформы Столыпина начались бы в 1903, то революционного кризиса 1905 года не было бы. Только кто бы им дал такую возможность? «Организатор» двух революций Николай II? Если бы Горбачев разделил КПСС на 15 социал-демократических партий, освободил бы цены, провёл приватизацию и превратил СССР в СНГ (в то, как задумывался СНГ в декабре 1991), то он правил бы лишних лет десять и вошёл бы в мировую историю как величайший российский демократический политик XX века.
          Поэтому когда революционеры призывают власти к предупреждающим революцию реформам, они почти не лицемерят. Просто все понимают, что традиционная российская власть идёт на реформы, способные упредить революцию, только спасая свои шкуры, – во время уже начавшейся революции. Николай II подписал Манифест 17 октября, когда уже стоял под парами крейсер, чтобы эвакуировать царскую семью в Англию. Через 11 лет он же вместо того, чтобы свалить развал тыла и тупик на фронтах на либералов, швырнув им «правительство народного доверия», подготовил тайный указ о разгоне Думы.
          Горбачев решился на реальные структурные реформы (демонтаж империи и плановой экономики) только за пару недель до Фороса.
          В последние спокойные предреволюционные месяцы – в августе и сентябре 2011 г. - Старая площадь «свергала» Миронова и Прохорова.
         Но многократно произнеся слово революция, необходимо отметить, что в современном отечественном контексте оно означает три совершенно разных понятия. Первое обозначим просто революция. Это – быстрая смена режима, приводящая к радикальным политическим и социальным реформам. В идеале – она проходит ненасильственно. Несколько дней сверхмассовых манифестаций, и низший и средний уровни госаппарата «переходят на сторону народа». В конце концов, для следователя-профи, не попавшего в «списки Магнитского», «копать» под Сечина куда увлекательней (и прибыльней), чем под Навального. В этом сценарии нет ничего чудесного. Так было в Центральной Европе в октябре-ноябре 1918. Так было в Восточной Европе в 1989 году**. И еще в десятках стран.
          Если логика событий превратила либерально-правозащитные и леворадикальные митинги прошлого десятилетия на 500 человек в пятитысячные «марши несогласных», а их – в 50-100 тысячные митинги «мирной антикриминальной революции», то нет ничего неожиданного в новом изменении качества – начале реальных «маршей миллионов». Такой видится идеальная революция, тот самый «ненасильственный демонтаж». А наиболее хитрая часть правящей ныне номенклатуры вдруг да «поможет» народным чаяньям верхушечным переворотом – как это произошло 15 марта 1917 в Российской империи, 20 августа 1991 – в СССР или 11 февраля 2011 в Египте.
          Я, собственно, вообще предлагаю ввести в политологию особое понятие «превентивная революция», называя так попытку стремительного захвата власти контрэлитой (при дружеском нейтралитете или помощи отколовшейся части элиты) – с целью предотвращения политической эскалации, полного раскола общества и гражданской войны. К числу превентивных революций я бы отнес Славную революцию «оранжистов» в Англии 1688 г., выступление декабристов в 1825 г. (предупредить вторую пугачевщину), приход к власти орлеанской ветви династии в июле 1830 г. во Франции, события ноября 1916 - марта 1917 (гучковский «путч»).
          Другим понятием – идеальная революция - я хотел бы обозначить некий идеальный политический процесс, который приводит к торжеству  демократии и справедливости. Именно такое развитие событий ждёт огромное количество людей – неосталинистов, анархистов, социал-демократов, либералов, националистов… Каждый видит этот идеал по своему, каждый понимает демократию и справедливость отлично от других, но что только революция-идеал способна вырвать общество из плена социального некроза путинского застоя, прервать уже невыносимую депрессивность лжи и бесправия – тут уже почти консенсус. Другое дело, что левые радикалы и националисты, поняв, что общественный подъем принёс поддержку не им, а либералам, категорически отказываются таскать для «оранжистов» каштаны из огня. Несмотря на все бонусы, которые могут получить, например, левые в случае реальной и коренной демократизации.
          Разумеется, смирная половина населения, более всего подходящая под социально-историческое определение «добродетельные рабы», не хочет никаких перемен в принципе, они любят сильное государство, обижаются за патриарха и искренне не понимают, что не нравилось ливийцам, когда бензин стоил три копейки, а медсестра получала тысячу долларов.
          Чем больше агонизирующий режим говорит языком чаплиных-холманских-мединских, тем больше отчаяние тех, кто шёл к Путину за авторитарной модернизацией, а получает антизападную деспотию, говорящую на клерикально-националистическом сленге***.
          Между тем, понятием РЕВОЛЮЦИЯ – все обозначают не то, о чем описано выше, а дикий разгул революционного произвола, кровавый хаос и смуту. При этом одни думают о большевиках, другие – об эпохе младореформаторов, а в глазах третьих непостижимо объединились Ленин-Троцкий и Ельцин-Гайдар. Тут тоже сложился консенсус: такой революции никто не хочет.
          В результате российское общество мечтает об идеальной революции, обвиняет власть в провоцировании КРОВАВОЙ РЕВОЛЮЦИИ и спорит о реальности революции превентивной…
          Что меня поражает в полемике. Консерваторы дразнят превентивных революционеров тем, что они бессильны организовать РЕВОЛЮЦИЮ. При этом все понимают, что такое может произойти только, если либералам удастся «раскачать» традиционалистические массы с их вполне средневековым эсхатологическим мировосприятием, требующим немедленного наказания порока и порочных и построения утопии уравнительной справедливости и вечевого народоправия.
          Впрочем, в 1905 и 1917 либералам это удалось. В 1991 старый режим предпочёл вовремя капитулировать - как раз тогда, когда либералам удалось в республиках вовсю разыграть национально-антиимперскую карту, а в России вбросить в массы дрожжи антиноменклатурного уравнительного популизма.
          Ту пропаганду, которую адепты режима сейчас обрушивают на «оранжистов», можно уподобить только, как если бы в период Карибского кризиса американская пресса изо дня в день писала, что Хрущев – слабак и не решится исполнить свои угрозы «похоронить капитализм».
          Еще нелепей позиция левых критиков либеральной оппозиции. Нет бы, сидеть и радоваться, что либералы – как всегда в истории – увлеклись политическими реформами и верховенством права, дождаться, когда либералы дожмут режим и будут проведены свободные выборы – и легко одолеть на них правых соперников, наобещав сорок бочек арестантов социальной защиты. Нет, левые нещадно критикуют либералов, что те не пользуются их программами! Представим, случается чудо преображения, и радикальное крыло «оранжевых» берёт на вооружение отпетый социальный популизм: огромные налоги на богатство, национализация олигархий, вторые квартиры – очередникам, виллы – детсадам, власть на производстве - трудовым коллективам… Кому тогда будут нужны леваки с их хроническим идеологическим сектантством и ненавистью к частной собственности (в стране, где все, особенно, пролетарии, хотят стать собственниками)?
          Поэтому сегодня у нас революционеры изо всех сил предотвращают революцию, охранители издеваются над ними за неспособность организовать настоящую революцию, а левые горько оплакивают то, что правые не отбирают у них привлекательные лозунги

________________________________________

* Это текст я начал писать до появления «ультиматума» Ходорковского, но вносить существенные правки в него не пришлось.

** Кроме Румынии, где пытались пострелять, но участь четы Чаушеску, а сейчас Мубарака и Каддафи – другим наука.

*** Попытки объявить разжиганием религиозной вражды шутки над Владимиром Гундяевым оказались синхронизированы с запретом многих десятков исламских теологических трактатов. Это означает разворот от равной опоры власти на все «традиционные» конфессии в сторону государственного православия, фактический перевод ислама в категорию «подозрительных».


ЕВГЕНИЙ ИХЛОВ


30.06.2012



Обсудить в блоге


На главную

!NOTA BENE!

0.019648790359497